Конечно, Масленицу празднуют не только в ЛИТе. Например, наиболее активная часть населения столицы уже не первый год на проводы Масленицы отправляется в Подмосковье. В этот раз народные гулянья проходили неподалеку от платформы «50 километр» по Рижскому направлению железной дороги. На огромную поляну километрах в трех от станции с самого утра выстроилась непрерывная очередь прямо от платформы.
Толпа, вывалившаяся с нашей электрички, минут на 20 перекрыла движение по близлежащему шоссе, а затем отлично утоптанная лесная тропинка на наших глазах превратилась в снежное месиво. А на поляне уже была тьма-тьмущая народу.
Люди толпились там, где было, на что посмотреть: в одном углу поляны группа в ярких (предположительно русских народных) нарядах голосисто исполняла частушки, в противоположном – похожая группка возносила хвалы Яриле, смутно видневшемуся сквозь пелену на небе (при взгляде на неё непроизвольно приходило на ум слово «секта»), приблизительно между ними люди кружились в нескольких исполинских концентрических хороводах, потихоньку поглощавших зазевавшихся зрителей. Рядом учился ходить огромный «слонище» человек в 20, живая окружность внушительного радиуса пыталась играть в «картошку». Чуть поодаль были сооружены два 15-метровых тоннельчика, в которых народ соревновался в проползании на скорость. Здесь в процессе моей борьбы с братом за первенство получил травму один из моих задних карманов на штанах. Впоследствии его пришлось ампутировать…
Но всё это казалось сущей ерундой при виде громадной снежной крепости в самом центре поляны. Пока ещё заботливо огороженная полосатой лентой, она будила желание принять участие в предстоящем штурме. Впрочем, уже в следующий миг эта мысль пресекалась другой – как это возможно сделать? Крепость представляла собой сплошное основание, сложенное из огромных снежных брусков, внешние стороны которого образовывали с земной отрицательный угол! На этом основании были возведены крепостные стены с крупными зубцами, переходящие в «башенки» по углам. В центре же заметно возвышалась снежная скала, исполнявшая роль флагштока. Трех человеческих ростов как раз хватало, чтобы дотянуться до самого нижнего из верхних краёв стены.
Лежавшая под этой глыбой лестница не оставляла сомнений в том, каков ЕДИНСТВЕННЫЙ способ проникновения за белые стены. В монолите основания не было и намека на какой-нибудь вход.
С поляны практически невозможно было разглядеть несколько десятков костров, спрятанных вокруг в прилегающем лесу: Многие не смогли, да и не собирались себе отказывать в кружечке-другой глинтвейна и самостоятельном приготовлении блинов, хотя те и продавались в промышленных количествах на поляне. Часть этих лагерей стояла еще с предыдущего дня, а организаторы обосновались здесь еще раньше.
Среди знакомых ходили слухи о задержке штурма, народ неторопливо циркулировал между поляной и лесом. В очередной раз возвращаясь на поляну я увидел странную картину: над поляной расходились волны крика, казалось, крепость густо обстреливают снежками со всех сторон. Но подойдя поближе я понял, что крепость пуста, а боевые действия ведутся непосредственно за ней. Группа людей в камуфляжных костюмах и пластиковых шлемах непрерывно обстреливала толпу снежками (явно заготовленными заранее, т.к. на поляне снег уже давно не лепился). Толпа пыталась отвечать не менее плотным огнем, но снежки часто рассыпались в пыль, не достигнув цели. Из-за этого над «линией фронта» висело облако снежной пыли, поблескивающей на солнце, настолько плотное, что порой трудно было дышать. Артобстрел, как водится, предшествовал лобовой атаке, которая не заставила себя ждать. Народ по обе стороны строился в ряды человек по 40 и бежал на противника. Ряды сталкивались, смешиваясь в ревущую кучу-малу, затем оказавшиеся сзади растаскивали «раненых» и все повторялось снова. Это продолжалось довольно долго, поэтому когда над поляной в очередной раз поднялся всеобщий шум, я не стал вылезать из лагеря. Вот так я и пропустил начало штурма крепости.
Когда я выбрался на опушку, крепость уже со всех сторон обступили нападающие. В немногочисленных защитников летели снежки, порой заставляя их ошалело отступать вглубь сооружения. Под каждой из четырех стен складывались живые трехъярусные пирамиды: основание в несколько десятков человек держало у себя на плечах человек девять, которые пытались взгромоздить на себя еще одного-двух. Они-то как раз и могли дотянуться до края стены, но защитники легко пресекали любые попытки закрепиться на ней – они сталкивали с края очередную руку, и вершина пирамиды проваливалась до самого основания. Внизу тут же раздавались крики «Назад!», «Отбой!», задние ряды отступали, растаскивая передние во избежание давки под стеной и тесня плотное кольцо зрителей. Но через несколько секунд у стены уже строилась новая пирамида. Некоторые пытались взобраться по торцу крепости, выдалбливая подручными средствами уступы в стене, но эти попытки не имели особого успеха – крепость была сложена добротно, щелей практически не было, а снег скользил под руками. Не знаю уж, сколько длилось это действо, но, наверное, не я один удивился, увидев на одной из угловых башенок парня радостно машущего рукой публике. Толпа разразилась чем-то вроде победного рева. Вскоре с одной из стен исчезли защитники, сменившись недавними нападавшими, которые тут же принялись затаскивать наверх своих соратников. При этом на остальных стенах штурм шел своим чередом! Впрочем, постепенно на каждой стене повторилось то же самое и крепость до краев наполнилась радостно вопящими людьми. Эмоции передались толпе внизу, в которой начали скандировать «Масленица!». Тут из одной из стен у самого её основания вывалились несколько снежных брусов, и из образовавшегося лаза показались защитники. Выйдя таким неожиданным образом из крепости, они начали отгонять толпу от стен, с которых собрались сбрасывать укрепления (зубцы и башенки).
Когда толпу удалось потеснить, и с крепости сорвали и скинули всё, что могли, штурм можно было считать завершенным. Опять начались народные гуляния, блины, частушки. Для тех, у кого остались силы после взятия крепости, поперек поляны разложили неимоверной длины канат, который желающие незамедлительно начали тянуть в разные стороны. А на развалины крепости теперь уже лезли фотографироваться, пролезть по подземному ходу, просто осмотреть достопримечательность.
Для детей, которых здесь было великое множество, всех возрастов – от грудных, до почти уже взрослых, на небольшой полянке за оврагом, через который был перекинут бревенчатый мост (впоследствии быстро разошедшийся на дрова), была сооружена крепость поменьше, со сквозной аркой и внутренней горкой. На «взрослую»-же крепость их не пускали и строго отчитывали некоторых пытавшихся их туда поднять родителей.
Гуляния близились к завершению, опять от поляны до самой платформы протянулась непрерывная череда теперь уже усталых, местами потрепанных, но довольных и полных впечатлений людей. Обратно мы ехали в одном вагоне с народным хором. Как не старались мы сесть с ними в разные вагоны – у нас это не вышло. Но оказалось, они замечательно поют! Подпевали всем вагоном.
Хотелось бы отметить, во-первых, великое разнообразие собравшихся на это мероприятие людей, среди которых можно было встретить помимо вездесущих любителей разнообразных туристических видов спорта и обычных горожан, от дворовой молодежи, до мамаш с детьми. А во-вторых, ту общую атмосферу радости, доброты и веселья, то неизменное миролюбие, понимание и взаимовыручку, с которыми эти люди бросались друг на друга в «стенке на стенку», давили друг друга ногами при штурме и так же отчаянно поднимали упавших и вытаскивали придавленных, искали хозяев сорванных и слетевших в пылу забав шапок, перчаток, ботинок…
На следующий год мы планируем выбраться на Масленицу уже большой организованной дружной компанией, а не несколькими маленькими разрозненными группками близко знакомых людей. А возможно и организовать свой штурмовой корпус
Желающие могут присоединиться!
